Егор Черников: до конца верил, что мы пройдем в финал

Нападающий «Югры» Егор Черников был признан лучшим новичком второго раунда плей-офф Olimpbet ВХЛ. В полуфинале Кубка Петрова его команда уступила АКМ со счетом 1–4. В интервью по итогам сезона форвард рассказал об эмоциях в двух седьмых матчах серий, общении с Максимом Кицыным и ободряющих традициях «Югры».


— В двух раундах плей-офф «Югра» разбиралась с соперниками только в седьмых матчах. Почему не удавалось завершать все спокойно?

— Можно сказать, как-то судорожно начали плей-офф: два поражения от «Тамбова» стали для нас хорошей пощечиной. Получалось так, что мы выигрывали только в гостях, а дома проигрывали. Седьмой, решающий, матч как раз был в Ханты-Мансийске, а статистика говорила не за нас... Даже немного об этом задумались, но, слава Богу, смогли переломить тенденцию и выйти во второй раунд.

— Как справлялся с напряжением в плей-офф?

— У меня обычно все очень спокойно. Бывают моменты, когда понимаю, что мне не хватает эмоций. Могу посмотреть КХЛ, а потом выйду на игру и почувствую, что со мной что-то не то. А иногда наоборот — вообще отключаюсь от хоккея, пропускаю его в соцсетях, и выхожу, как, действительно, на плей-офф.

— В четвертьфинале вы встречались с воскресенцами и тоже сыграли семь матчей. Тренер «Химика» Игорь Гришин говорил тогда, что не смог раскрепостить молодых игроков на седьмой матч. Тебе 21 год — волновался?

— Честно, даже не ощущал, что это седьмой матч. Понимал, что от него будет зависеть судьба нашего дальнейшего хода по плей-офф, но буквально минуты две-три — и все, просто игра в хоккей. Еще получалось забивать в обоих седьмых матчах, и вообще отпускало полностью, все проходило на лайте.

— Это дорогого стоит: у многих опытных игроков тряслись коленки.

— Вот, а у меня было так. Старался об этом не думать, а забивать получалось очень эмоционально. Причем это были правильные эмоции, которые помогали играть дальше.

— Именно ты вывел команду в полуфинал. Что испытал в тот момент?

— Не сказал бы, что вывел именно я. Все играли, старались, а то, что я забил... Конечно, очень приятно стать автором решающего гола, но в этом еще много кто поучаствовал.

— К тому же вы дважды уступали по ходу матча.

— На самом деле, когда мы пропускали, в моменте аж глаза подзакрывались. Думал: «Ну как? Мы просто не можем сегодня проиграть».

— За счет чего вам дважды удалось вырвать победу в серии?

— Мы понимали, что у нас нет завтра. Только сегодня. И если мы сегодня не сделаем то, чего все вместе хотим, на этом все и закончится. А мы здесь не для того собирались, чтобы взять и все прервать прямо сейчас.

— Было предчувствие, что история повторится в полуфинале с АКМ?

— На самом деле, даже при счете 0–3 я был уверен, что мы пройдем 4–3. Были такие игры, которые мы сами взяли и отдали АКМ. Выиграй мы третий матч при счете 2:0 к третьему периоду — все было бы вообще по-другому. Сейчас что есть, то есть, но я до конца верил, что мы пройдем в финал.

— Судьбоносная шайба влетела в ваши ворота за 36 секунд до сирены. Что творилось у тебя внутри?

— Я просто не верил в то, что она зашла. Наступило моментальное опустошение. Ни эмоций, вообще ничего не чувствовал. В нынешнем хоккее забить за 30 секунд очень сложно. Ты понимаешь, что, возможно, это конец, и очень тяжело настроить себя выйти и попытаться что-то сделать. Ребята вшестером отдали себя полностью, но даже нечего больше сказать.


— «Рубин» отмечал, что в серии с «Нефтяником» им не хватило концентрации. Что подвело вас?

— Скорее всего, то же самое. Мы ведем в счете 2:0, остается пять минут, и пропускаем такие голы... Где-то чуть самоотверженно не сыграли, не поймали на себя шайбу. АКМ снимал вратаря два раза подряд и два раза забил — в этом все равно есть большая доля везения. Тяжело после такого выйти на овертайм. В овертайме тоже — грубая ошибка, я даже был тогда на льду. Возле нашей лавочки ошиблись с передачей — я увидел, как она идет на клюшку Казакову и думаю: «Не может такого быть»... Либо судьба, либо не знаю, как еще это объяснить.

— Не считаешь, что в одной из пар был скрытый финал?

— И мы с АКМ, и «Нефтяник» с «Рубином» — все были претендентами на чемпионство, полуфинал все-таки. У нас всегда одна задача — выиграть Кубок, поэтому мы только на это и рассчитывали.

— Генеральный менеджер клуба Сергей Гусев стоял на мостике рядом с тренерами. Его указания помогали?

— Конечно. Это началось еще в Тамбове, после двух домашних поражений, с третьего матча серии. Если честно, мы были немного в шоке. Нам не делали официального заявления, что Сергей Владимирович будет стоять на лавке. Просто одевались на игру, и он зашел в костюме — мягко говоря, удивились. Пошло: выиграли, можно сказать, поменяли масть. Его опыт игры в защите очень помогал, он говорил много правильных слов. Сергей Владимирович добавился к сплаву опыта в тренерском штабе и тоже настраивал команду. Для меня как для молодого игрока это было невероятно интересно, чуть ли не с открытым ртом сидел и слушал. Очень будоражило по-хорошему.

— Есть шанс, что Гусев останется в тренерском штабе насовсем?

— Почему бы и нет. Пока не знаю, что будет в команде, у меня еще нет контракта на следующий год, но с удовольствием поиграл бы под его руководством.

— «Русская Классика», переход Кицына, путешествия по Югре — что яркого в сезоне было для тебя?

— Конечно, для себя лично я бы выделил первый гол в ВХЛ, который немного раскрепостил: восемь матчей не мог набрать очков. «Классика» — сто процентов, как красный день календаря. Собралось много народу, приезжала мама — было очень весело играть. Это момент, который запомнится на всю жизнь. Кицын? Думал, что он вообще злой дядька и к нему не подойти. Помню, еще когда играл в молодежке, мы с другом-хоккеистом следили за Максимом и пришли на финал «Югра» — «Металлург». Нам было интересно, как он играет, а потом он заходит в раздевалку и руку жмет — ты стоишь, думаешь: «Это правда, я не сплю?».

— Оказался не злым дядькой?

— Нет, он веселенький: может где-то пошутить, поприкалываться. Вообще топовый мужичок!

— Насколько в коллективе важны взрослые хоккеисты, у которых может учиться молодежь?

— Думаю, каждый относится к этому по-своему, но когда мы с ребятами прощались, я подошел к Кицыну и Картаеву и сказал им спасибо за то, что помогали, наставляли, подсказывали. Опытные игроки, с большим бэкграундом. Бывает, даже на тренировке, в обычной ситуации, они все равно скажут, что здесь лучше сделать по-другому, и ты потом сам начинаешь это понимать. Даже мысли не приходит им возразить.

— А молодые игроки продлевают карьеру ветеранам?

— Конечно! Саша Дрягилев, Дима Костенко и я — нам все говорят, что мы маленько придурковатые, можете у ребят спросить. (Смеется). Взрослые тоже шутят, но мы выдаем такое, что посмотришь — и нельзя не посмеяться. Детские приколы. Они, видимо, себя вспоминают в нашем возрасте, и это их немного бодрит.


— В шоу-матче для болельщиков игроки били буллиты в смешных костюмах. Чей понравился тебе больше всего?

— Я, к сожалению, все пропустил: у нас был хоккей с мячом, переодевался и готовился к автограф-сессии. Там Ильдар Шиксатдаров раза четыре упал — думаю, это точно стоит отметить. (Смеется). А еще был случай на хоккее с мячом: нас объявляют, как в официальном матче, мы выходим через большого надувного мамонта, болельщики стоят, а Толя Елизаров выбежал на лед и забыл вставить лезвия в коньки. Упал, развалился — пришлось потом везти обратно, как тележку. (Смеется).

— После буллитов на тренировке проигравшему положен «снежный душ». Когда-нибудь попадал под него?

— Нет, ни разу. Был момент, когда почти попал, но, слава Богу, забил. Там же еще эта каска «Самец», обклеенная скотчем, и ты в ней должен лететь на выезд. Ни снять, ничего — без разницы, рейсовый или чартерный перелет. На рейсовый попасть — вообще ужас: на тебя в этой каске люди смотрят, как на дурачка. А может, кто-то и понимает, что это «Югра» и у них там свои причуды. (Улыбается).

— Рад, что играешь в клубе, где при любом раскладе находят позитив?

— Без этого невозможно, иначе бы мы не прошли так далеко. Даже при счете 0–2 в серии у нас были прогулки — отменяли тренировку и ходили в лес, потому что физически мы были готовы, но что-то не шло именно ментально. С нами были Сергей Владимирович [Гусев] и Вадим Сергеевич [Епанчинцев], просили нас рассказывать анекдоты. И сработало.

— Наверное, осталась только благодарность болельщикам.

— Не знаю, как их словами благодарить. На арене постоянно невероятная поддержка! В этом сезоне у нас начали заполняться трибуны. В молодежке, конечно, тоже были барабаны, кричалки и все остальное, но когда я вышел на пару матчей «Югры»... Первое время аж терялся. У нас вообще самые лучшие болельщики, огромное им спасибо за поддержку!

— Насколько в городах округа были рады видеть «Югру»?

— В Сургуте были и официальные матчи, и матчи с любителями по ходу сезона — полная арена. Конечно, там вместимость около двух тысяч зрителей, но люди приходили не просто смотреть, а болеть — они приходили жить хоккеем. Это было очень удивительно и приятно одновременно.